Был самый полезный и храбрый человек партии
V
Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.
Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
— Пленного дайте сюда, — негромко сказал Денисов, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего-нибудь важного.
— Пг’идет, не пг’идет Долохов, надо бг’ать!.. А? — сказал Денисов, весело блеснув глазами.
— Место удобное, — сказал эсаул.
— Пехоту низом пошлем — болотами, — продолжал Денисов, — они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, — Денисов указал на лес за деревней, — а я отсюда, с своими гусаг’ами. И по выстг’елу…
— Лощиной нельзя будет — трясина, — сказал эсаул. — Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем-то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
— Ведь это Тихон наш, — сказал эсаул.
— Он! он и есть!
— Эка шельма, — сказал Денисов.
— Уйдет! — щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
— Ну ловок, — сказал эсаул.
— Экая бестия! — с тем же выражением досады проговорил Денисов. — И что он делал до сих пор?
— Это кто? — спросил Петя.
— Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
— Ах, да, — сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что миродеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
— Мы французам худого не делаем, — сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. — Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… — На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что-нибудь особенно трудное и гадкое — выворотить плечом из грязи повозки, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, — все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
— Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, — говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренно и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
— Что, брат, не будешь? Али скрючило? — смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.
Источник
Â
ТÐÐ¥ÐРЩÐÐ ÐÐТЫР— СÐÐЫРÐÐÐÐÐÐЫРРХРÐÐРЫРЧÐÐÐÐÐÐ.
Ðдного из мÑжиков-паÑÑизан пиÑаÑÐµÐ»Ñ ÑиÑÑÐµÑ Ð±Ð¾Ð»ÐµÐµ кÑÑпнÑм планом. ÐÑо ÑамÑй полезнÑй и Ñ ÑабÑÑй Ñеловек в оÑÑÑде ÐениÑова — Ð¢Ð¸Ñ Ð¾Ð½ ЩеÑбаÑÑй. РобÑазе Ð¢Ð¸Ñ Ð¾Ð½Ð° воплоÑÐµÐ½Ñ Ð´ÑÑ Ð½Ð°Ñода-мÑÑиÑелÑ, Ð½Ð°Ñ Ð¾Ð´ÑивоÑÑÑ Ð¸ ÑÐ´Ð°Ð»Ñ ÑÑÑÑкого кÑеÑÑÑÑнÑÑва. С ÑопоÑом в ÑÑÐºÐ°Ñ Ð¸Ð´ÐµÑ Ð¾Ð½ на вÑага не поÑомÑ, ÑÑо кÑо-Ñо его понÑждаеÑ, а под воздейÑÑвием еÑÑеÑÑвенного паÑÑиоÑиÑеÑкого ÑÑвÑÑва и ненавиÑÑи к непÑоÑенÑм гоÑÑÑм. ÐÑи ÑÑвÑÑва наÑÑолÑко ÑилÑнÑ, ÑÑо Ð¢Ð¸Ñ Ð¾Ð½ ÑÑановиÑÑÑ Ð¿Ð¾Ñой жеÑÑоким, ÑÑанÑÑÐ·Ñ Ð´Ð»Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾ не лÑди, а вÑаги и ÑолÑко вÑаги.
ÐÑ ÐµÑе не видим Ð¢Ð¸Ñ Ð¾Ð½Ð°, но обÑаз его ÑаÑкÑÑваеÑÑÑ Ð² Ñом, как о нем говоÑÑÑ ÐµÐ³Ð¾ ÑоваÑиÑи по оÑÑжиÑ. Ð Ð¸Ñ Ð³ÑÑбоваÑÑÑ ÑÐ»Ð¾Ð²Ð°Ñ ÑÑвÑÑвÑеÑÑÑ Ð²Ð¾ÑÑ Ð¸Ñение, Ñважение, даже ÑвоеобÑÐ°Ð·Ð½Ð°Ñ Ð»Ð°Ñка: Ðка ÑелÑма, ÐÑ Ð»Ð¾Ð²Ð¾Ðº, ÐÐºÐ°Ñ Ð±ÐµÑÑиÑ. ÐÐ²Ð¸Ð¶ÐµÐ½Ð¸Ñ ÐµÐ³Ð¾ ловки и бÑÑÑÑÑ: в пеÑвÑй Ñаз Ð¼Ñ Ð²Ð¸Ð´Ð¸Ð¼ его бегÑÑим, видим, как он бÑлÑÑÑ Ð½ÑлÑÑ Ð² ÑеÑкÑ, вÑбÑалÑÑ Ð½Ð° ÑеÑвеÑенÑÐºÐ°Ñ , побежал далÑÑе. Ðн веÑÑ Ð² поÑÑве, в дейÑÑвии. РаÑÑказÑваÑ, он неожиданно и гибко лег на бÑÑÑ Ð¾, бÑÑÑÑо и легко вÑкоÑил, ÑÐ°Ð·Ð¼Ð°Ñ Ð½ÑлÑÑ ÑÑками.
Так же динамиÑна его ÑеÑÑ: Ðдин и навеÑниÑÑ… Я его Ñаким манеÑом и ÑгÑеб… Ðойдем, говоÑÑ, к полковникÑ. Ðак загалдиÑ! Ð ÑÑÑ Ð¸Ñ ÑеÑвеÑо. ÐÑоÑилиÑÑ Ð½Ð° Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ Ñпажками. Я на Ð½Ð¸Ñ Ñаким манеÑом ÑопоÑом: ÑÑо вÑ, мол, Ð¥ÑиÑÑÐ¾Ñ Ñ Ð²Ð°Ð¼Ð¸…
ÐеиÑÑÑебимое ÑÑвÑÑво ÑмоÑа, ÑпоÑобноÑÑÑ ÑÑÑиÑÑ Ð¿Ñи лÑбÑÑ Ð¾Ð±ÑÑоÑÑелÑÑÑÐ²Ð°Ñ Ð¾ÑлиÑÐ°ÐµÑ Ð¢Ð¸Ñ Ð¾Ð½Ð°. Ðн бÑл не ÑолÑко ÑамÑй полезнÑй и Ñ ÑабÑÑй Ñеловек, но и ÑÑÑ Ð²ÑÐµÑ ÐºÐ°Ð·Ð°ÐºÐ¾Ð², гÑÑаÑов и Ñам Ð¾Ñ Ð¾Ñно поддавалÑÑ ÑÑÐ¾Ð¼Ñ ÑинÑ.
Ð¡Ð¾Ð·Ð´Ð°Ð²Ð°Ñ Ð¾Ð±Ñаз наÑода-мÑÑиÑелÑ, ТолÑÑой показÑÐ²Ð°ÐµÑ Ð½Ðµ ÑолÑко его ненавиÑÑÑ Ðº вÑагÑ, ÑеÑимоÑÑÑ, ÑнеÑгиÑ, ÑмелоÑÑÑ, но и великий гÑманизм. ÐедаÑом поÑле вÑего Ñого, ÑÑо ÐÑÐµÑ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ» на ÐоÑодинÑком поле, ÑолдаÑÑ Ð¸ ополÑенÑÑ Ð¿ÑедÑÑавлÑÑÑÑÑ ÐµÐ¼Ñ Ñ Ñвоими пÑоÑÑÑми, добÑÑми, ÑвеÑдÑми лиÑами. ÐÑоÑÑоÑа, добÑо и пÑавда- ÑÑо Ñе вÑÑокие каÑеÑÑва, коÑоÑÑми оÑлиÑаÑÑÑÑ Ð¸ оÑделÑнÑе геÑои ÐÐ¾Ð¹Ð½Ñ Ð¸ миÑа и ÑобиÑаÑелÑнÑй обÑаз наÑода.
Â
ÐлаÑон ÐаÑаÑаев -воплоÑение вÑего ÑÑÑÑкого? ÐлиÑеÑвоÑением дÑÑ Ð° пÑоÑÑоÑÑ Ð¸ пÑÐ°Ð²Ð´Ñ ÐºÐ°Ð¶ÐµÑÑÑ ÐÑеÑÑ Ð¿Ð»ÐµÐ½Ð½Ñй ÑÐ¾Ð»Ð´Ð°Ñ ÐлаÑон ÐаÑаÑаев. ÐÑÐ¾Ñ Ñеловек — Ð¿Ð¾Ð»Ð½Ð°Ñ Ð¿ÑоÑивоположноÑÑÑ Ð¢Ð¸Ñ Ð¾Ð½Ñ Ð©ÐµÑбаÑомÑ. ÐÑли ÑÐ¾Ñ Ð±ÐµÑпоÑаден к вÑагÑ, Ñо ÐлаÑон лÑÐ±Ð¸Ñ Ð²ÑÐµÑ Ð»Ñдей, в Ñом ÑиÑле и ÑÑанÑÑзов. ÐÑли Ð¢Ð¸Ñ Ð¾Ð½ гÑÑÐ±Ð¾Ð²Ð°Ñ Ð¸ ÑÐ¼Ð¾Ñ ÐµÐ³Ð¾ ÑоÑеÑаеÑÑÑ Ñ Ð¶ÐµÑÑокоÑÑÑÑ, Ñо ÐаÑаÑаев во вÑем Ñ Ð¾ÑÐµÑ Ð²Ð¸Ð´ÐµÑÑ ÑоÑжеÑÑвенное благообÑазие. РвнеÑний облик-ÐаÑаÑаева (вÑе Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾ бÑло кÑÑглое), и Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ ÐµÐ³Ð¾, и манеÑа говоÑиÑÑ Ñ Ð½ÐµÐ¶Ð½Ð¾-певÑÑÐµÑ Ð»Ð°Ñкой, и ÑамÑй Ñ Ð°ÑакÑÐµÑ ÐµÐ³Ð¾ ÑеÑей, полнÑÑ ÑаздÑмий о жизни, о лÑдÑÑ ,- вÑе Ñезко оÑлиÑÐ°ÐµÑ ÐµÐ³Ð¾ Ð¾Ñ Ð©ÐµÑбаÑого.
Ð¢Ð¸Ñ Ð¾Ð½ о боге не вÑпоминаеÑ, надееÑÑÑ ÑолÑко на ÑебÑ, на ÑÐ²Ð¾Ñ ÑÐ¸Ð»Ñ Ð¸ ловкоÑÑÑ. РкÑÑглÑй ÑолдаÑик ÐпÑеÑонÑкого полка мÑÑÐ»Ð¸Ñ Ñакими аÑоÑизмами: Ðе наÑим Ñмом, а божÑим ÑÑдом, Рок Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ñ Ð¸ÑеÑ, Ð§Ð°Ñ ÑеÑпеÑÑ, а век жиÑÑ. Ð ÑÑÐ¸Ñ Ð¿Ð¾ÑловиÑÐ°Ñ — веками ÑлагавÑаÑÑÑ ÑилоÑоÑÐ¸Ñ ÑеÑÐ¿ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ покоÑноÑÑи ÑÑдÑбе. ÐÑÑÑ Ñ ÐаÑаÑаева в запаÑе и дÑÑгие поÑловиÑÑ: Ðде ÑÑд, Ñам и непÑавда, ÐÑ ÑÑÐ¼Ñ Ð´Ð° Ð¾Ñ ÑÑÑÑÐ¼Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° не оÑказÑвайÑÑ… Ð Ð½Ð¸Ñ ÑлÑÑаÑÑÑ Ð¾ÑголоÑки кÑеÑÑÑÑнÑкого пÑоÑеÑÑа пÑоÑив неÑпÑаведливого ÑÑÑÑойÑÑва обÑеÑÑва. Ðо Ñам ÐлаÑон не из ÑÐµÑ , кÑо акÑивно вмеÑиваеÑÑÑ Ð² жизнÑ. Ðн ÑкоÑее гоÑов безвинно напÑаÑно поÑÑÑадаÑÑ.
Ð ÐлаÑоне Ð¶Ð¸Ð²ÐµÑ Ð´ÑÑ Ð¿ÑавдоиÑкаÑелÑÑÑва, ÑÑÐ¾Ð»Ñ Ñ Ð°ÑакÑеÑнÑй Ð´Ð»Ñ ÑÑÑÑкого кÑеÑÑÑÑнÑÑва (вÑпомним Ñ Ð¾ÑÑ Ð±Ñ Ð½ÐµÐºÑаÑовÑÐºÐ¸Ñ ÑÑÑанников), и вековеÑÐ½Ð°Ñ Ð»ÑÐ±Ð¾Ð²Ñ Ðº ÑÑÑдÑ. СолдаÑик ÐпÑеÑонÑкого полка навÑегда оÑÑалÑÑ Ð¼Ð¸ÑнÑм кÑеÑÑÑÑнином-ÑÑÑжеником.
РдÑÑе ÐаÑаÑаева накопилаÑÑ Ñа же Ð±Ð¾Ð»Ñ Ð·Ð° оÑÑизнÑ, ÑÑо и Ñ Ð²ÑÐµÑ ÑÑÑÑÐºÐ¸Ñ Ð»Ñдей (Ðак не ÑкÑÑаÑÑ, Ñоколик! ÐоÑква, она гоÑодам маÑÑ! Ðак не ÑкÑÑаÑÑ Ð¿Ð° ÑÑо ÑмоÑÑеÑÑ!). ÐÐ¸Ð²ÐµÑ Ð² нем и веÑа в Ð³Ð¸Ð±ÐµÐ»Ñ Ð½Ð°ÑеÑÑÐ²Ð¸Ñ (ЧеÑÐ²Ñ ÐºÐ°Ð¿ÑÑÑÑ Ð³Ð»Ð¾Ð¶Ðµ, а Ñам пÑежде Ñого пÑопадае). Ðо ÐлаÑона, Ñ ÐµÐ³Ð¾ лаÑкой и добÑоÑой, ÑаÑпÑоÑÑÑанÑÑÑейÑÑ Ñавно на вÑÐµÑ Ð»Ñдей, ÑÑÑдно пÑедÑÑавиÑÑ Ñебе ÑÑажаÑÑимÑÑ. Ðн не Ñобок, но лÑÐ±Ð¾Ð²Ñ ÐµÐ³Ð¾ не обеÑнеÑÑÑ Ð½ÐµÐ½Ð°Ð²Ð¸ÑÑÑÑ Ðº вÑагÑ, даже к вÑагÑ, ÑпоÑÐ¾Ð±Ð½Ð¾Ð¼Ñ ÑаÑÑÑÑелÑÑÑ Ð¾ÑлабевÑего Ð¾Ñ Ð±Ð¾Ð»ÐµÐ·Ð½Ð¸ пленного ÑолдаÑа, как бÑл ÑаÑÑÑÑелÑн и Ñам ÐлаÑон. ÐообÑе оÑделÑÐ½Ð°Ñ ÑеловеÑеÑÐºÐ°Ñ Ð»Ð¸ÑноÑÑÑ, и его ÑобÑÑÐ²ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð² Ñом ÑиÑле, лиÑена Ð´Ð»Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾ знаÑениÑ: …Ð¶Ð¸Ð·Ð½Ñ ÐµÐ³Ð¾, как он Ñам ÑмоÑÑел на нее, не имела ÑмÑÑла как оÑделÑÐ½Ð°Ñ Ð¶Ð¸Ð·Ð½Ñ. Ðна имела ÑмÑÑл ÑолÑко как ÑаÑÑиÑа Ñелого, коÑоÑое он поÑÑоÑнно ÑÑвÑÑвовал. Рна вопÑоÑ: Ð¢Ñ ÐºÑо же, ÑолдаÑ? -он оÑвеÑÐ°ÐµÑ Ð²Ð¾ множеÑÑвенном ÑиÑле: СолдаÑÑ ÐпÑеÑонÑкого полка — и ÑÐ°Ð¼Ð¸Ð»Ð¸Ñ ÑÐ²Ð¾Ñ Ð½Ð°Ð·ÑÐ²Ð°ÐµÑ Ñак: ÐаÑаÑÐ°ÐµÐ²Ñ Ð¿ÑозвиÑе…
Ðменно ÑÑо Ñоевое наÑало в ÐлаÑоне, Ð¿Ð¾Ñ Ð¾Ð¶ÐµÐµ па инÑÑÐ¸Ð½ÐºÑ Ð¼ÑÑавÑÑ Ð² коÑке, оÑÑÑÑÑÑвие лиÑнÑÑ Ð¸Ð½ÑеÑеÑов, ÑклонноÑÑей, даже пÑивÑзанноÑÑей, и пÑивлекло более вÑего ÐÑеÑа. ÐÑÑÑеÑа Ñ ÐлаÑоном помогла ÐµÐ¼Ñ Ð²ÑйÑи из дÑÑевного кÑизиÑа. ÐаÑÑина ÑÑÑаÑного ÑбийÑÑва поджигаÑелей, ÑбийÑÑва, ÑовеÑÑенного ÐÑдÑми, не Ñ Ð¾ÑевÑими ÑÑого делаÑÑ, ÑазÑÑÑила в Ñознании ÐÑеÑа веÑÑ Ð² жизнÑ, и в благоÑÑÑÑойÑÑво миÑа, и в ÑеловеÑеÑкÑÑ, и в ÑÐ²Ð¾Ñ Ð´ÑÑÑ, и в бога. Ðожно понÑÑÑ, ÑÑо ÐÑеÑÑ, коÑоÑÐ¾Ð¼Ñ Ð¼Ð¸Ñ Ð²Ð´ÑÑг показалÑÑ ÐºÑÑей беÑÑмÑÑленного ÑоÑа, ÐлаÑонпÑоникпÑÑÑй ÑÑвÑÑвом вÑеобÑего лÑбовного ÐµÐ´Ð¸Ð½ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð»Ñдей, пÑедÑÑавлÑеÑÑÑ Ð²Ð¾Ð¿Ð»Ð¾Ñением вÑего ÑÑÑÑкого, добÑого и кÑÑглого.
РобÑазе ÐлаÑона ÐаÑаÑаева ТолÑÑой обобÑил ÑеÑÑÑ Ð¼Ð½Ð¾Ð¶ÐµÑÑва ÐаÑаÑаевÑÑ , коÑоÑÑÑ Ð¾Ð½, как и дÑÑгие ÑÑÑÑкие пиÑаÑели, видел в жизни. Ðднако ÐекÑаÑов и ЩедÑин Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑÑ Ð¿Ð¸Ñали о ÑеÑпении, покоÑноÑÑи и незлобивоÑÑи ÑÑÑÑкого кÑеÑÑÑÑнина. ТолÑÑой же ÑиÑÑÐµÑ ÑÑи ÑеÑÑÑ Ñ Ð½ÐµÑкÑÑваемой ÑимпаÑией. РвÑе-Ñаки оÑноÑение ТолÑÑого к ÐлаÑÐ¾Ð½Ñ ÐаÑаÑÐ°ÐµÐ²Ñ Ð½Ðµ однознаÑно. ХаÑакÑеÑно, ÑÑо в Ñпилоге, когда ÐÑÐµÑ Ð¿Ð¾Ð´Ð½Ð¸Ð¼Ð°ÐµÑÑÑ Ð½Ð° новÑÑ ÑÑÑÐ¿ÐµÐ½Ñ Ñвоего дÑÑ Ð¾Ð²Ð½Ð¾Ð³Ð¾ ÑазвиÑиÑ, ÑÑав Ñленом Ñайного обÑеÑÑва, ТолÑÑой подÑеÑÐºÐ¸Ð²Ð°ÐµÑ Ð½ÐµÑооÑвеÑÑÑвие ÑÑÑемлений Ñвоего геÑÐ¾Ñ Ð¸ ÑилоÑоÑии ÐаÑаÑаева. Ðа вопÑÐ¾Ñ ÐаÑаÑи, одобÑил Ð±Ñ ÐлаÑон новÑÑ Ð´ÐµÑÑелÑноÑÑÑ ÐµÐµ мÑжа или неÑ, ÐÑÐµÑ Ð¾ÑвеÑÐ°ÐµÑ Ð¾ÑÑиÑаÑелÑно.
РиÑÑÑ Ð±Ð¾ÑÑÑийÑÑ Ð½Ð°Ñод, Ñ Ñдожник, веÑнÑй жизненной пÑавде, не мог изобÑазиÑÑ ÐµÐ³Ð¾ как наÑод ÐаÑаÑаевÑÑ . ÐÑпомним знамениÑÑе Ñлова пиÑаÑÐµÐ»Ñ Ð¾ дÑбине наÑодной войнÑ, коÑоÑÐ°Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð½Ð¸Ð¼Ð°Ð»Ð°ÑÑ, опÑÑкалаÑÑ Ð¸ гвоздила ÑÑанÑÑзов до ÑÐµÑ Ð¿Ð¾Ñ, пока не погибло вÑе наÑеÑÑвие. ÐÑа дÑбина болÑÑе Ð½Ð°Ð¿Ð¾Ð¼Ð¸Ð½Ð°ÐµÑ ÑÐ¾Ð¿Ð¾Ñ Ð¢Ð¸Ñ Ð¾Ð½Ð° ЩеÑбаÑого, Ñем Ð¸Ð³Ð»Ñ ÐаÑаÑаева, коÑоÑой ÑÐ¾Ñ ÑÑÐµÑ ÑÑÐ±Ð°Ñ Ñ Ð´Ð»Ñ ÑÑанÑÑза. ÐиÑаÑÐµÐ»Ñ Ð¿ÑоÑлавлÑÐµÑ Ð½Ðµ паÑÑивнÑй, а боÑÑÑийÑÑ Ð½Ð°Ñод: … благо ÑÐ¾Ð¼Ñ Ð½Ð°ÑодÑ, коÑоÑÑй в минÑÑÑ Ð¸ÑпÑÑаниÑ, не ÑпÑаÑÐ¸Ð²Ð°Ñ Ð¾ Ñом, как по пÑавилам поÑÑÑпали дÑÑгие в подобнÑÑ ÑлÑÑаÑÑ , Ñ Ð¿ÑоÑÑоÑÐ¾Ñ Ð¸ легкоÑÑÑÑ Ð¿Ð¾Ð´Ð½Ð¸Ð¼Ð°ÐµÑ Ð¿ÐµÑвÑÑ Ð¿Ð¾Ð¿Ð°Ð²ÑÑÑÑÑ Ð´ÑÐ±Ð¸Ð½Ñ Ð¸ Ð³Ð²Ð¾Ð·Ð´Ð¸Ñ ÐµÑ Ð´Ð¾ ÑÐµÑ Ð¿Ð¾Ñ, пока в дÑÑе его ÑÑвÑÑво оÑкоÑÐ±Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ меÑÑи не замениÑÑÑ Ð¿ÑезÑением и жалоÑÑÑÑ.
…СÑÑÐ¾Ð²Ð°Ñ Ð·Ð¸Ð¼Ð°. ÐоÑÑ Ð² леÑÑ. У коÑÑÑов ÑаÑположилиÑÑ ÑолдаÑÑ. ÐвÑÑÐ°Ñ Ð¾Ð¶Ð¸Ð²Ð»ÐµÐ½Ð½Ñе беÑедÑ, кое-кÑо дÑемлеÑ, завеÑнÑвÑиÑÑ Ð² ÑинелÑ. Ð¡Ð¾Ð»Ð´Ð°Ñ Ð³Ð¾Ð²Ð¾ÑÐ¸Ñ Ð¾ Ðаполеоне: Ð ÐºÐ°Ð±Ñ Ð½Ð° мой обÑÑай, Ñ Ð±Ñ ÐµÐ³Ð¾, изловимÑи, да в Ð·ÐµÐ¼Ð»Ñ Ð±Ñ Ð·Ð°ÐºÐ¾Ð¿Ð°Ð». Ðа оÑиновÑм колом. Ð Ñо ÑÑо наÑÐ¾Ð´Ñ Ð·Ð°Ð³Ñбил. Та же ненавиÑÑÑ Ð·Ð²ÑÑÐ¸Ñ Ð¸ в Ñеплике ÑÑаÑого ÑолдаÑа: ÐÑе одно ÐºÐ¾Ð½ÐµÑ Ñделаем, не бÑÐ´ÐµÑ Ñ Ð¾Ð´Ð¸ÑÑ. Ðо когда ÑолдаÑÑ Ð²Ð¸Ð´ÑÑ ÑмиÑаÑÑÐ¸Ñ Ð¾Ñ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð° и ÑÑÑжи Ð Ð°Ð¼Ð±Ð°Ð»Ñ Ð¸ ÐоÑелÑ, еÑÑеÑÑвенное ÑÑвÑÑво жалоÑÑи пÑобÑждаеÑÑÑ Ð² Ð½Ð¸Ñ . Резко обÑÑваÑÑ Ð¾Ð½Ð¸ неÑмеÑÑное замеÑание ÑÑÑника, ÑгоÑаÑÑ Ð²Ñагов каÑей, ÑажаÑÑ Ð¿Ð¾Ð±Ð»Ð¸Ð¶Ðµ к коÑÑÑÑ. ÐÐ¾Ñ Ð»Ñди!-Ñ Ð²Ð¾ÑÑоÑгом говоÑÐ¸Ñ Ð¾ ÑÑÑÑÐºÐ¸Ñ Ð Ð°Ð¼Ð±Ð°Ð»Ñ, и ÑÑа оÑенка пеÑекликаеÑÑÑ Ñо Ñловами одного из ÑолдаÑ-веÑеÑанов (Ñлов Ð Ð°Ð¼Ð±Ð°Ð»Ñ Ð¾Ð½ не понимал, а ÑÑвÑÑва в ÑÑом ÑлÑÑае бÑли обÑими): Тоже лÑди…-говоÑÐ¸Ñ Ð¾Ð½ о ÑÑанÑÑÐ·Ð°Ñ .
Ð ÑÑой ÑÑене Ñ ÐºÐ¾ÑÑÑа ÑказалÑÑ Ð¼Ð¸ÑолÑбивÑй Ñ Ð°ÑакÑÐµÑ ÑÑÑÑкого наÑода, его добÑожелаÑелÑноÑÑÑ Ð¿Ð¾ оÑноÑÐµÐ½Ð¸Ñ Ðº дÑÑгим наÑодам, его великий гÑманизм.
ÐпиÑание зимней ноÑи в леÑÑ Ð·Ð°Ð²ÐµÑÑаеÑÑÑ ÐºÐ°ÑÑиной, полной миÑной пÑелеÑÑи, ÑиÑÐ¸Ð½Ñ Ð¸ покоÑ: РвÑе заÑÐ¸Ñ Ð»Ð¾. ÐвездÑ, как бÑдÑо знаÑ, ÑÑо ÑепеÑÑ Ð½Ð¸ÐºÑо не ÑÐ²Ð¸Ð´Ð¸Ñ Ð¸Ñ , ÑазÑгÑалиÑÑ Ð² ÑеÑном небе. То вÑпÑÑ Ð¸Ð²Ð°Ñ, Ñо поÑÑÑ Ð°Ñ, Ñо вздÑагиваÑ, они Ñ Ð»Ð¾Ð¿Ð¾Ñливо о Ñем-Ñо ÑадоÑÑном, но ÑаинÑÑвенном пеÑеÑепÑÑвалиÑÑ Ð¼ÐµÐ¶Ð´Ñ Ñобой. ÐÑиÑода Ñловно ÑадÑеÑÑÑ Ð´Ð¾Ð±ÑоÑе и кÑаÑоÑе Ñеловека.
ÐÑе по данной Ñеме::
Источник