Карта с полезные ископаемые в оренбурге

В начале сразу внесём уточнение: заголовок материала не совсем точен. «Владеть» в прямом смысле этого слова недрами, какими бы они не были, может только государство. Наш же аналитический материал — о недропользователях, которые добывают или имеют право на добычу минерального (неуглеводородного) сырья.

Так, с 1991 года в Оренбуржье различным компаниям было выдано без малого 3000 различных лицензий на разведку и разработку недр.

Для сравнения: в соседней Самарской области таких лицензий было оформлено чуть более 1100. В нефтеносном Татарстане, который, кстати, занимает третье место в РФ по добыче углеводородов — около 1800. В Башкирии — чуть менее 1000. А, например, в Кировской области — лишь 615.

Это ещё раз говорит о колоссальной ресурсной базе нашего региона. Но, сравнивая уровень жизни в той же Самаре, Башкирии и Татарстане и у нас, приходит понимание — мало иметь богатства, нужно ещё и уметь грамотно ими распорядится. Пока, к сожалению, уровень доходов бюджета в Оренбургской области на каждого жителя намного меньше, чем у вышеназванных «небогатых» соседей.

Лицензий на разведку и разработку месторождений нефти и газа в области — 557, почти все — действующие, но реальные работы идут лишь на трёх сотнях участков. Остальные выкуплены в резерв. Дело в том, что это обычная практика повышения капитализации компании, когда выкупаются права на разработку того или иного нефтегазоносного участка и плюсуются к общим активам предприятия. Работ по добыче там фактически нет, но для инвесторов само наличие новых площадок — уже основание для роста стоимости компании.

Впрочем, главным полезным «ископаемым» в Оренбургской области является не нефть, а… питьевая и техническая минерализированная вода. Из трёх тысяч лицензий 1550 было оформлено именно с целью бурения скважин на воду. Почти 600 из них действуют до сих пор — воду из глубин земли качают как для подачи в водопроводные сети населённых пунктов, так и для нужд предприятий. И это особенность нашего региона: мы — один из самых бедных на водные ресурсы субъектов Федерации. У нас самый высокий процент подземных водозаборов в Приволжье, и если пробурена скважина юридическим лицом — то нужна и лицензия на добычу ресурса.

ГОК интересуют преимущественно медь и попутные металлы, редкие элементы, золото, серебро, висмут, кадмий селен теллур. И ещё сера — как побочный продукт добычи меди.

Бенефициаром комбината является уральский предприниматель Андрей Козицын. Кстати, экс-губернатор Юрий Берг после своей отставки стал советником Козицына. Правда, в чём именно заключается его круг обязанностей, так пока и неизвестно.

На втором месте по объёмам добычи минерального сырья в Оренбуржье — АО «Оренбургские минералы» (город Ясный). Сейчас у предприятия — 5 действующих лицензий и ещё у трёх — прекращено право пользования. АО добывает 225 млн. тонн ископаемых из открытых карьеров, извлекая из неё около полумиллиона тонн хризотил-асбеста.

«Оренбургские минералы» пытались так же найти и добывать золото, а также элювиальные каолины, но безуспешно — лицензии были сданы уже через два года как бесперспективные.

Бессменным руководителем этого предприятия является Андрей Гольм, входящий в ТОП самых богатых людей Оренбургской области. Недавно стало известно, что капитализация предприятий семьи Гольм выросла и теперь его смело можно поставить на третье место в нашем ТОПе состоятельных оренбуржцев.

Третьим по масштабам неуглеводородного недропользования можно было бы назвать комбинат «Южуралникель», который оформил пять лицензий на добычу минерального сырья (в основном металлических руд и флюсовых компонентов), но с 2012 года завод фактически не работает (хотя юридическое лицо и не ликвидируется). Владелец ЮУНК — холдинг «Мечел» (бенефициар — уральский миллиардер Игорь Зюзин).

Так же из крупных недропользователей Оренбуржья стоит отметить Новотроицкий цементный завод и Южно-Уральскую горно-промышленную компанию. Они добывают клинкерное сырьё (смеси особых глин и известняка) для производства цемента — хлеба строительства. И, конечно же, «Руссоль» с добычей каменной соли в 1 млн. тонн в год в Соль-Илецке.

Дважды оформляла документы на добычу минерального сырья компания «Акмел». Этот завод должен был стать крупнейшим в области производителем тонкодисперсного мела, но финансовыми результатами не блещет.

Мало того, нет промышленной добычи и такого ресурса, как уникальной орской яшмы. Изделиями из неё восторгались королевские дома Европы ещё 200 лет назад, но сегодня этот камень оказался никому не нужным.

Лицензиями на добычу яшмы в районе орской горы Полковник владела петербургская компания «Оптимальный ресурс», но недолго. Мы сообщали, что в 2013 году добыча яшмы началась, но уже через четыре года — закончилась. В ноябре 2018-го года предприятие было ликвидировано, а две лицензии на два участка разработки были отозваны Роснедрами.

Практически невостребованными оказались залежи кварца и кварцевого флюса, а так же трепела — мелкодисперсного диоксида кремния, который широко применяется как удобрение и кормовая добавка для животных. Сегодня в России значительное количество трепела импортируется. А вот о добыче его в сколько-нибудь существенных масштабах у нас в Оренбуржье — ни слуху, ни духу.

Аналогично и с каолином, из которого вот уже лет 20 обещают делать сантехнический фаянс не хуже, чем у итальянцев — но результат нулевой.

Приходится констатировать — при огромном минеральном богатстве Оренбурская область за последние 10-15 лет не сделала практически ничего, чтобы организовать их добычу в широком диапазоне номенклатуры и предложить российскому и зарубежным рынкам конкурентоспособный продукт.

Как и 50 лет назад, мы эксплуатируем углеводородные месторождения, медь, хризотил, каменную соль и отчасти — клинкер-сырьё для цемента.

Но о яшмовых шкатулках, нежно-белых фаянсовых раковинах из Домбаровского, трепел-удобрениях и катализаторов из редкоземельных металлов своей добычи, увы — так ничего и не слышно.